Во время визита в Японию летом 1990 года я прочитал в газете Джапан Таймс, выходящей на английском языке, объявление об ужасающем событии. Учитель ударил ученицу по голове тяжелой дверью за то, что она опоздала в класс на две минуты, и убил ее.
Дискуссия в прессе была явно неоднозначной. Редакционные статьи были полны ужаса от произошедшего, но в то же время демонстрировали определенную степень «понимания» поведения учителя, который стремился научить своих учеников приходить во время и ценить время (исключительно важная ценность в Японии). Напомним, что «преступление» школьницы состояло в опоздании на две минуты. В Соединенных Штатах едва ли кто-то мог быть наказан за такой проступок, хотя наказание могло быть возможным за более длительное опоздание.
Япония является жесткой культурой. От людей ожидается поведение в строгом соответствии с нормами, а отклонение от них с большой долей вероятности наказывается. Некоторые японцы, с которыми я обсуждал смерть школьницы, говорили, что учитель был «сумасшедший». Тем не менее, мы должны помнить, что психопатология – это лишь преувеличение того, что в культуре считается нормальным (Draguns, 1990). Культура должна предоставить «тему, предмет» для того, чтобы «помешанная» личность начала действовать.
Культура Соединенных Штатаов является рыхлой (не жесткой), а отклонение от норм намного терпимее, чем в Японии. Можно сказать, что мы слишком терпимы к отклонениям от норм. Исключительно высокий уровень самоубийств в США отчасти можно интерпретировать как следствие рыхлой культуры. Культура обеспечивает «тему» убийства в бесчисленных образах, передаваемых телевидением. Примеры неконтролируемого поведения, остающегося безнаказным, можно постоянно видеть на экранах TV и кинотеатров (автомобильные катастрофы, аварии, сцены физического насилия и разрушения собственности). Одна из лучших теорий преступного поведения (Gottfredson, Hirschi, 1990) использует в качестве ключевой объяснительной концепции концепцию Самоконтроля. Вероятнее всего, люди лучше обучаются контролю над своим импульсивным поведением в жесткой, а не в рыхлой культуре.
Жесткие культуры (Pelto, 1968) имеют четкие нормы, которые прочно внедряются и закрепляются в сознании ее членов. Отклонений от нормативного поведения фактически не допускается, а на нарушителей норм накладываются суровые санкции. Рыхлые культуры имеют или неопределенные нормы или допускается отклонение от норм. Теократические культуры – это прототипично жесткие культуры, хотя некоторые современные, относительно самодостаточные культуры (например, традиционные греки и японцы) также тяготеют к высокому уровню жесткости (Хофстед, 1980).
Когда мне было десять лет, я около месяца пробыл в греческом женском монастыре по приглашению монахини, которая работала в доме моей бабушки. Каждый человек в монастыре вставал, ел, молился и ложился спать в одно и то же время. Отклонение от распорядка дня представлялось немыслимым. Это жесткая культура.
В гетерогенных, плюралистических культурах, таких как Соединенные Штаты, для людей труднее договориться о конкретных нормах и, пожалуй, еще труднее навязать жесткие санкции. Географическая мобильность позволяет людям покинуть сообщество, причиняющее неудобства; городские среды более рыхлые, чем сельские.
Типичными примерами рыхлых культур является культура народности Лаппсов, проживающих в северной Швеции и таитян. Они встречаются на стыках больших культур, отличных друг от друга (например, Таиланд находится между Индией и Китаем); находятся в окружении совершенно иной культуры; являются плюралистичными (как Соединенные Штаты) или имеют низкую плотность населения (пустыни, Арктика). Рыхлость культуры базируется на конфликтующих нормах или нормах, утративших свою специфическую функциональность. Если ближайшая группа людей проживает на расстоянии порядка 50 миль, нет никакого резона разрабатывать нормы для взаимодействия с нею.
Короче говоря, по-видимому, налчие конкретных факторов приводит к формированию жесткости культуры. Культурная гомогенность (схожесть, одинаковость людей) приводит к согласию в отношении того, что считать корректным поведением. Изоляция от иного культурного влияния усиливает значимость этой переменной. При высокой плотности населения функциональность норм становится очевидной: они подобны дорожным правилам и помогают людям «не набивать друг другу шишки». Если вы на дороге единственный водитель, то можете ехать по правой или левой стороне; если же движение очень интенсивное, то лучше придерживаться «нормативной» стороны дороги. Наконец, в культурах, где требуется высокая координация деятельности (например, аграрные), нормы навязываются более жестко.
Наоборот, культурная гетерогенность (разнообразие), сильное влияние других культур и наличие большого пространства между территориями проживания может приводить к рыхлости и неопределенности норм. Если индивиды открыты для влияния других культур, они могут решить, что для «корректного» поведения не существует никаких норм и становится необязательными их соблюдение. Кроме этого, если профессиональная деятельность допускает индивидуальный ритм работы (например, охота, собирание плодов или написание книги), нормы могут быть слабыми и не жестко навязываемыми.
Также существует определенная взаимосвязь с климатом. Очень теплый климат, скорее всего, способствует возникновению рыхлости культуры, тогда как культуры, существующие в холодном климате, являются жесткими (Robbins, deWalt, Pelto, 1972).
Возможная интерпретация этой взаимосвязи состоит в том, что вид Homo sapiens эволюционировал на территориях с теплым климатом и более естественно был приспособлен к жизни в этих условиях. Приспособление к проживанию в холодном климате требовало бОЛьшего «контроля» и себя, и других, а более жесткая регуляция взаимодействий обеспечивала и более оптимальное использование пищевых ресурсов. Не исключено, что высокий уровень самоконтроля в жестских обществах приводит к высоким уровням самоубийств. Хотя, в целом, уровень самоубийств в рыхлых обществах, по сравнению с обществами жесткого типа, намного выше (Robins, deWalt, Pelto, 1972, с. 338).
В очень жестких культурах, согласно Пелто (Pelto, 1968), можно обнаружить совместный контроль над частной собственностью, корпоративное владение пищевыми запасами и производством энергии, наличие жестких религиозных лидеров, иерархическую структуру принятия в священнослужители и высокие уровни налогообложения. Такие взаимоотношения предполагают, что жесткость коррелирует с коллективизмом (корпоративным контролем).
Жесткость культуры особенно высока в Японии, чему способствует конфуцианское учение, изолированная островная география и культурная гомогенность. Во многих положениях конфуцианского учения делается акцент на «корректном действии». В современной Японии существует множество правил, норм и обычаев «корректного» поведения. Людям не позволяется делать что-то по своему усмотрению, будь то хождение по улице не по правилам (см. рисунки 6-4 и 6-5) или опоздание в класс на занятия.
В Японии наблюдается высокий уровень конформности к нормам, соответствующим возрасту. Такое подчинение воспринимается как «наиболее безопасная защита от критицизма, исключает необходимость выражения собственного мнения и совершения ошибок, которые могут привести к разрушительным социальным последствиям» (Ивао, 1993, с. 23). В целом, в жесткой культуре, если вы делаете то, что делают другие, то будете защищены от критицизма.
______________
Далее ксерокс рис. 6-4 стр. 161 книги и перевод обозначений:
1 – Рисунок 6-4. В Японии нет свободного (не по правилам – В. С.) хождения по улице. В этом можно видеть проявление жесткости культуры (Триандис, в: М. Е. Мейер, ред., 1979).
_____________
Далее ксерокс рис. 6-5 со стр. 162 книги и далее – перевод обозначений:
1 – Рисунок 6-5. Свободное хождение по улице в Индии. В отношении этого атрибута Индия является рыхлой культурой (Триандис).
______________
Жесткость культуры более вероятна тогда, когда существуют четкие и ясные нормы взаимодействия. Это требует относительной гомогенности культуры. Наличие несхожих норм в конкретной ситуации заставляет людей проявлять инициативу и решать, какие нормы следует соблюдать и применять ли какие-либо нормы для данной ситуации вообще. Наличие несхожих норм наиболее вероятно тогда, когда культура является гетерогенной или когда она расположена на пересечении двух или более сильных культурных традиций.
Необходимо также отметить, что жесткость имеет ряд положительных последствий. Токио является одним из самых безопасных городов мира. Женщины могут свободно гулять ночью без всякого страха. Размер города сравним с Нью-Йорком, но уровень совершаемых убийств ничтожен по сравнению с Нью-Йорком.
Кроме этого, поддержание высокого качества производства продукции можно наблюдать также в жесткой культуре. Обратная сторона жесткости культуры состоит в том, что в них люди подвергаются критике за малейшие отклонения от должного поведения. Скорее всего, японский ребенок будет подвергнут критике за то, что на завтрак он принес «западную» пищу; у учащегося старших классов могут возникнуть проблемы, если он сделает перманентную укладку волос; длина волос, их цвет и манера разговора должны соответствовать установленным нормам (Kidder, 1992). «Для меня оказалось большой проблемой», сказал один японский студент, возвратившийся домой после учебы, «поскольку мои волосы посветлели от постоянного нахождения на солнце, а моя кожа была темной от загара, и когда люди смотрели на меня, они думали, что я не настоящий японец» (с. 385).
В Японии существуют более жесткие санкции в отношении несоблюдения норм перехода улицы (на красный цвет) и вообще хождения по улице не по правилам. Моего друга Джона Адамопулосса два квартала преследовал раздраженный японец за то, что он пересек пустынную улицу на красный цвет. Однако, не смотря на то, что японская культура является жесткой в большинстве жизненных ситуаций, существуют отдельные исключения. Например, людям дозволяется отклонение от норм поведения, если они находятся в нетрезвом состоянии, психически больны или являются иностранцами (плохо знают нормы).
В рыхлых культурах санкции в целом не такие строгие, когда норма применяется только к конкретным категориям людей (например, ко взрослым, проживающим в гражданском браке) или является формальной. В отличие от этого в жестких культурах даже формальные нормы, применяемые к отдельным категориям людей, как правило, выполняются, а когда они нарушаются, применяются санкции.
Соединенные Штаты – это относительно рыхлая культура, но не до такой степени, как Таиланд. Как сообщил Филлипс (Phillips, 1965), который некоторое время жил в Таиланде, взаимоотношения работодателя и наемного работника могут быть разорваны по основанием, которые не имеют никакого отношения ни к условиями контракта, ни к качеству выполняемой работы. Работнику может просто наскучить работа, он может внезапно решить отправиться в путешествие, или, если из другой деревни, может просто соскучиться по своему дому (с. 77). Он может уйти, не сказав работодателю ни единого слова. Его отсутствие является достаточным свидетельством того, что взаимоотношения расторгнуты.
Чем дольше Филлипс жил в Таиланде, тем больше укреплялся в мысли, что социальное поведение таитян характеризуется отсутствием регулярности, дисциплины, аккуратности или регламентации. Не существовало никакой административной упорядоченности, никакого понятия о том, что у человека есть «рабочие часы».
Психологически таитяне на тот период были готовы отделять себя от других людей. В непосредственных контактах (в ситуациях лицом к лицу) они демонстрировали ответственность, надежность, готовность к сотрудничеству, согласию и уступчивость. Но как только ситуация изменялась, они делали только то, что им нравилось больше всего.
Филлипс сообщил, что жители тайских деревень в целом не верят в то, что поведение людей предсказуемо. Человек, не верящий в предсказуемость, этого и не обнаружит. Они воспринимают жизнь как последовательность отдельных случайных событий.
В этих условиях социальное поведение является непредсказуемым, просто исходя из самих представлений и установок. Тем не менее, большинство людей живут семьями, «отцы семейств систематически копят деньги для своих сыновей, чтобы обеспечить им респектабельное положение (духовный сан) в монашеской иерархии; родственники и друзья, которые не видели друг друга с детства, собираются на похороны старейшины рода или общего друга; а взрослые продолжают испытывать большое уважение по отношению к людям, которые были их учителями в юности» (Филлипс, 1965, с. 91). Тот факт, что этнограф упоминает эти элементы предсказуемости как особенно примечательными, отражает непредсказуемость этой культуры. Типичен такой взгляд: тайские крестьяне — это «свободные и автономные индивиды, которые достаточно утилитарно, с пользой для себя используют доступные каналы социального участия и вознаграждения» (Филлипс, 1965, с. 204), не считаясь со многими нормами.
Филлипс отмечает, что после проживания в Таиланде в течение нескольких месяцев, «я начал удивляться не способности таитян поддерживать слабо структурированные взаимоотношения, а сильно преувеличенной и мистифицированной способности американцев приспосабливаться к ожиданиям других людей» (Филлипс, 1965, с. 204).
Одним из главных преимуществ жесткости культуры является то, что люди знают, что от них ожидается и как они должны себя вести в любой значимой ситуации. Например, индусская свадьба – это очень сложное и детально разработанное мероприятие, занимающее по времени несколько дней. И каждый «игрок» должен строго следовать своему сценарию. Правила также предписывают, кто из членов расширенной семьи должен делать вклады в приданое невесте. Например, от дяди по женской линии ожидается, что он сделает богатый подарок (обычно драгоценное ювелирное украшение). Хотя подобные правила существуют и в рыхлых культурах, они обычно достаточно неопределенны. Дарение драгоценных ювелирных подарков, соответствующих вашему благосостоянию и статусу в обществе – это вещь иного уровня, отличающаяся от дачи молодоженам полезных советов в момент регистрации.