Сталкиваясь с проблемой морального выбора, люди могут обращаться к абстрактным принципам справедливости. В новаторской работе Колберга (Kohlberg, 1981) о нравственном мышлении рассматривается, как человек реагирует на дилемму, которая предполагает конфликт между нормами справедливости и иными социальными нормами, например требованием ответить услугой на услугу или подчинением определенным общественным условностям. Обращаясь к теории когнитивного развития Пиаже, Колберг предлагает многоступенчатую модель нравствен1-ного мышления — от первоочередного внимания, которое уделяется общественным условностям, к межличностным обязательствам и наконец (для некоторых индивидов) — к абстрактным принципам справедливости. У этого подхода появились свои критики (например, Snarey, 1985). Гиллиган (Gilligan, 1982) отвергает эту теорию однонаправленного развития с феминистской точки зрения, поскольку относительно небольшое количество женщин применяют абстрактные принципы справедливости в разрешении моральныхдилемм. Для того чтобы внести в модель Колберга поправки, устраняющие отклонения, связанные с половой принадлежностью, она предложила концепцию двух «голосов» или систем разума и чувства в процессе нравственного мышления, первая из которых базируется на абстрактных принципах справедливости, а вторая — на межличностных обязательствах. Принципы справедливости имеют универсальный и рациональный характер, в то время как межличностные обязательства являются партикулярными и эмоционально-обусловленными.
К возражениям, которые вызвала универсальная однонаправленная теория формирования нравственного мышления у Гиллиган (Gilligan, 1982), в ходе дальнейших исследований добавились новые; возможно, культура является собой еще более мощный модератор нравственного мышления, чем тендер. Дайен (Dien, 1982) говорит о том, что мораль в традиционной китайской мысли основывается на жэнь, что означает благожелательность и добросердечие к людям. Ма (Ма, 1997) на основании эмпирических исследования нравственного мышления у китайцев делает вывод, что под влиянием жэнь нравственные суждения китайцев по своей природе
Носят аффективный характер и определяются чуткостью к страданиям других людей. Эти исследования говорят о том, что представители коллективистских культур при вынесении нравственных суждений ориентируются на межличностные обязательства.
В ходе программы кросс-культурных исследований американцев и ннднйцев-индуистов Миллер и ее коллеги получили результаты, которые согласуются с точкой зрения Дайен (Dien, 1982) и Ма (Ма, 1997). Исследования в США показали, что здесь межличностные обязательства чаще рассматриваются как вопрос личного выбора, а не нравственная проблема (например, Higgins, Power & Kohlberg, 1984), тогда как исследования Миллер с соавторами в Индии говорят о том, что межличностные обязательства здесь, как правило, рассматриваются именно как нравственные проблемы (Miller, Bersoff & Harwood, 1990; Miller & Luthar, 1989; Shweder, Mahapahtra & Miller, 1987). Миллер и Берсофф (Miller & Bersoff, 1992) изучали, как американские и индийские студенты реагируют на ситуацию, предполагающую конфликт между принципами справедливости и межличностными обязательствами. Индийцы чаще американцев, уступали требованиям межличностных обязательств, а не более абстрактным принципам справедливости. Когда испытуемых просили обосновать сделанный выбор, американцы чаще ссылались па права и справедли-чость, в то время как индийцы упоминали социально-ролевые обязательства, которые, с их точки зрения, были важнее,
Подобные результаты были получены и в ходе исследования японцев — еще од-ной группы, которой свойственна взаимозависимая Я-конструкция. По сравнению с американцами японцы придавали большее значение социально-ролевым обязательствам, вынося суждения, касающиеся ответственности (Hagiwara, 1992; Hamilton & Sanders, 1992). Обучи, Фукушима и Тедеши (Ohbuchi, Fukushima & Tedeschi, 1999) обнаружили, что в споре американцы считают задачу, связанную со справедливостью (восстановить справедливость), более важной, а задачу, связанную с взаимоотношениями (сохранить позитивные отношения с Другой стороной), менее важной, чем японцы.
Фар, Эрли и Лин (Farh, Earley & Lin, 1997) подходят к этой проблеме с другой стороны, но получают при этом результаты, вполне согласующиеся с данными исследований, описанных выше. Фар и соавторы делают вывод, что в связи с влиянием конфуцианства социально-ролевые предписания в традиционном Китае важнее вопросов справедливости. Однако по мере урбанизации и индустриализации Китая социально-ролевые отношения стали постепенно уступать место отношениям, основанным на обмене, при этом все более важными становились права личности. Рассуждая таким образом, они делают предположение, которое впоследствии подтверждается, что принципы справедливости оказывают большее влияние на тех, кто ориентирован на современные тенденции, чем на группы населения более традиционной ориентации. Иными словами, на поведение китайцев, придерживающихся традиционных взглядов, принципы справедливости оказывают достаточно ограниченное воздействие. Если мы будем считать, что традиционализм соответствует коллективизму, а ориентация на современность — индивидуализму, то увидим, что данные, полученные Фаром и соавторами, аналогичны данным рассмотренных выше исследований.
Для структуризации полученных данных может быть использована схема, предложенная Миллер (Miller, 1994). Она считает, что ни Колберг, ни Гнллнган не учитывают в должной мере роль культуры. Обращаясь к представлению о том, что многие западные психологические модели основаны на концепции независимого Я, оппозицией которой является концепция взаимозависимого Я (Markus & Kitayama, 1991; Triandis, 1989), Миллер утверждает, что нравственные нормы в США отражают основную идею западного либерализма о том, что автономия личности более существенна и более естественна, чем социальные обязательства. Отсюда следует, что при решении нравственных проблем основным источником являются абстрактные и универсальные принципы справедливости, призванные препятствовать нарушению свободы личности, тогда как нравственные принципы, связанные с конкретными социально-ролевыми обязательствами по отношению к окружающим, не являются столь же важными (см. также Dien, 1982). Нравственные нормы ин-дийцев-индуистов отражают в первую очередь идею дхармы (морали), которая обозначает одновременно нравственный долг и внутренние качества человека (Kakar, 1978; Marriott, 1990). Дхарма человека зависит от его социальной роли и ситуации, в которой он находится, при этом реализация подлинной природы человека предполагает его соответствие социально-ролевым ожиданиям. Отсюда следует, что проблемы нравственности включают широкий круг социально-ролевых обязательств межличностного характера. Доводы Миллер равным Образом Применимы и к поведению китайцев, и дают основания для вывода о том, что нравственная основа принципов справедливости в разных культурах различна; в коллективистских культурах ей свойственна более выраженная ориентация на межличностные отношения.