V. V. Kirienko
Gomel State Technical University named after P. O. Sukhoy
Ethnic identificational process in Belarus at the turn of the XIX-XX centuries
The process of ethnic and national identification of the Belarusians at the turn of the XIX
— XX centuries is considered in the article. As it is shown, the complexity of national selfconcept and confidence of the Belarusians was determined by both geopolitical and sociocultural conditions of the fact that Belarus is located between Poland and Russia.
Специфика этнонациональной идентификации белорусов определялась тем, что, находясь между Польшей и Россией, входя в состав то одного, то другого государства, Беларусь была обречена быть «усходшт крэ — сам» для Речи Посполитой и Западным краем для Российской империи.
Особенность процесса этнонационального самоощущения белорусов в значительной степени была предопределена тем, что интерес к определению собственной национально-этнической идентичности был актуализирован не столько белорусским населением, сколько восточными и западными соседями — Польшей и Россией. Исследователи белорусских земель сходились во мнении, что простой народ этнонациональную идентификацию осуществляет с трудом. На западных границах расселения белорусов самоидентификация населения происходила по признаку вероисповедания. В книге « Белорусы. Введение в изучение языка и народной словесности», изданной в Варшаве в 1903 году, отмечается, что « народ с трудом различает народность, но никогда не смешивает православного с католиком; всякого католика он обыкновенно и называет поляком. Если простолюдина белоруса, здешнего из католиков, спросить, почему он не говорит по-польски, если, по его словам, он поляк, то он ответит, что он человек простой и по-пански, т. е. по-польски, говорить не научился» (Карский, 2006, с. 577). И в других местах, где сферы влияния католической и православной конфессий не были четко разграничены, наблюдалась аналогичная ситуация. «На вопрос: кто ты? простолюдин отвечает — русский, а если он католик, то называет себя либо католиком, либо поляком; иногда свою родину называет Литвой, а то и просто скажет, что он «тутэйшш (ШЬе^у) — здешний, конечно, противополагая себя лицу, говорящему по-великорусски, как пришлому в западном крае» (Карский, 2006, с. 114]. В стихотворении с характерным названием «Тутэйшы» Янка Купала следующим образом осуществляет свою идентификацию:
Я не чыноушк і не граф, не князь,
Таксама — я не турак і не грэк,
І нават не паляк і не маскаль,
А проста я тутэйшы чалавек! (Купала, 1972, т. 3, с. 215]
Отметим, что самоощущение «тутзйшасці» у белорусов не вызывало комплекса неполноценности. В стихотворении «Кажух і вата» на спор, кто из них более значим, поэт отвечает:
Вата кажа: «Што ты значыш
Мне, кажух касматы?
Я чужыя знаю землі —
Ты ж — сяло да хату!»
«Прауда, прауда, — тут гаворыць
Ёй кажух-маруда, —
Я жыхар зусім тутэйшы,
Ты ж адно — прыблуда!» (Купала, 1972, т. 3, с. 231) (выделено мною. — В. К.)
Таким образом, Я. Купала через отрицание принадлежности к чиновникам, графам, князьям, туркам, грекам, и вообще пришлым людям — приблудам, методом " от обратного" произвел и социальную, и этнонацио — нальную идентификации белоруса как тутэйшага человека.
Процесс этнонациональной идентификации белорусского народа был затруднен и тем, что по различным причинам формирование национальной интеллигенции во второй половине XIX столетия все еще находилось в зачаточном состоянии. С одной стороны, опасаясь новых национальных волнений и восстаний, класс городских чиновников и специалистов Российское государство пополняло за счет выходцев из великорусских губерний. С другой стороны, и местные жители, получившие образование, в поисках лучшего места стремились уехать в более обжитые края. «.. .О местной белорусской интеллигенции, подобной, например, малорусской, речи быть не может, так как ее не существует. Независимо от того, к какому классу общества принадлежит образованный белорус, прошедший среднюю или высшую школу, он охотно оставляет свой родной край и ищет места на чужбине» (Росс1я, 1905, с. 136). Я. Колас в стихотворении «Песня над калыскай» ситуацию «грамотного» отходчества описал в обращении матери к своему сыну:
А мо у школку пойдзеш ты,
Будзеш чалавекам, — Без навук1 цяжка жыць Г этым трудным векам.
Кнеш матку, па чужых Ты па людзях пойдзеш,
I на шчасце нападзеш,
Долю сваю знойдзеш (Колас, 1976, с. 37-38).
Переехав в город или местечко, сельские жители осваивали либо польский язык и поступали в Варшавский или Виленский университеты, либо русский язык. А учитывая, что большую часть городского населения Беларуси составляли евреи, то городскими языками были польский, русский и еврейский. Но чаще всего это был симбиоз польского с белорусским или великорусского с белорусским с примесью еврейского. «В городах среди местного мещанства слышится или польская речь, или великорусская с сильной примесью белорусской фонетики.. Горожанин уже гнушается богатым запасом белорусских песен и сказок, жадно усваивая солдатскую, фабричную песню или какой-нибудь романс в безобразной переделке» (Росс1я, 1905, с. 136).
Г оворя о языке, на котором говорят его земляки, Я. Купала констатирует:
«А вось якой я мовай гавару,
Хоць пры, каб сцямщь, к знахару па лек…
Ну што? скажу: тутэйшая яна,
Як я 1 сам тутэйшы чалавеК. (Купала,1972, т.3, с.216) (выделено мною. — В. К.)
В восточной и западной частях Белоруссии языковая ситуация была различной. Если в городах и местечках Витебской и Могилевской губерний уже получили распространение русская культура и русский язык, то в Виленской, Гродненской и Минской губерниях по-прежнему доминирующей культурой была польская, а бытовым языком — польский. Особенно рельефной полонизации были подвергнуты города западной и центральной части Беларуси, большую часть населения которых составляли евреи, поляки и полонизированные белорусы. «Хотя в Минске большинство жителей из низших сословий православного исповедания, — общий народный характер города чисто польский… В западных губерниях мерилом национальности могут служить евреи. В Витебске, в Могилеве, где русский язык господствующий, — евреи по-польски почти совсем не говорят; в Минске же, так же как в Вильно, Гродно и Ковно, все евреи очень хорошо говорят по-польски» (Живописная Россия., 1993, с. 361).
Таким образом, языковая ситуация на территории Беларуси на рубеже XIX — XX столетий была сложной. Носителями народного, тутэйшага языка были сельские жители, из века в век общавшиеся между собой на языке своих отцов и дедов. При этом коренные жители юго-западной, центральной и северо-восточной частей Беларуси говорили на отличающихся друг от друга наречиях. В отличие от общерусского и украинского литературных языков, «отшлифованных» А. С. Пушкиным и Т. Г. Шевченко, литературный белорусский язык к концу XIX столетия не был создан.
Ситуацию с формированием национального литературного языка в полном отчаяния ключе описывает и М. Богданович. Находясь вдали от Отчизны, в 1913 году в своем обращении к землякам он пишет:
Народ, Беларускі Народ!
Ты — цёмны, сляпы, быццам крот.
Табою усягды пагарджалі,
Цябе не пушчалі з ярма
І душу тваю абакралі, —
У ёй нават мовы няма! (Багдановіч, 1994, с. 181) (выделено мною. — В. К.)
Из всех национальных окраин Российской империи Беларусь в XX столетие входила с самой сложной языковой ситуацией. При установлении Советской власти только в Белорусской ССР в качестве государственных были установлены сразу четыре языка: белорусский, русский, польский и еврейский.
Список литературы
Багдановіч, М. Вянок: Вершы. Паэмы / М. Багдановіч. — Мінск : Маст. літ., 1994. — 206 с.
Живописная Россия: Отечество наше в его земельном, историческом, племенном, экономическом и бытовом значении: Литовское и Белорусское Полесье. — Минск : БелЭн, 1993. — 550 с. : ил. (репринт. воспр. изд. 1882 г.).
Карский, Е. Ф. Белорусы : в 3 т. Т. 1. Введение в изучение языка и народной словесности / Е. Ф. Карский ; уступны арт. М. Г. Булахава, прадмова да перша — га тома і каментарьіі В. М. Курцовай, А. у. Унучака, І. у. Чаквіна. — Минск : БелЭн, 2006. — 656 с. : 2 карты (репринт. воспр. изд. 1903 г.).
Кириенко, В. В. Белорусская ментальность: истоки, современность, перспективы /В. В. Кириенко. — Гомель: ГГТУ им. П. О. Сухого, 2009. — 319 с.
Колас, Я. Збор творау : у 14 т. / Я. Колас — Мінск : Маст. літ., 1976. — Т. 1. — 562 с. ; Т. 12. — 528 с.
Купала, Я. Збор творау: у 7 т. / Я. Купала. — Мінск : Навука і тэхшка, 1972. — Т. 1. — 536 с. ; Т. 3. — 432 с.
Россія. Полное географическое описаніе нашего Отечества : в 19 т. Т. 9. Верхнее Поднъпровье и Бълорусая / под общ. ред. П. П. Семенова. — Санкт- Петербург : Изд. А. Ф. Девриена, 1905. — 620 с.
А. И. Комарова
Волгоград, Волгоградская академия государственной службы