Хорошо известное исследование, которое опровергает представление о том, что эмоциональный опыт человека в своей основе одинаков в различных культурах, — это этнографический анализ эмоциональной жизни Ифалук, Которые живут на атолле в южной части Тихого океана, проведенный Лутц (Lutz, 1988, с. 5). Она попыталась противопоставить культурные гипотезы об эмоциях в западном мышлении культурным гипотезам, обнаруженным в других обществах. «В этой книге предпринята попытка продемонстрировать, как эмоциональное
См. Sussman & Rosenfeld, 1982.
Значение оказывается фундаментальным образом структурированным с помощью конкретных культурных систем и конкретного социального и материального окружения. В ней утверждается, что эмоциональный опыт является не докультурным, А Исключительно Культурным», — пишет Лутц. Следует использовать индигенные модели «Я» и модели социального взаимодействия, чтобы понять термины, которые относятся к выражению эмоций. Анализ направлен на две эмоциих, которые, по эе мнению, отсутствуют в США: Фаго (Fago — Сочетание, которое по-английски выражается терминами «сострадание», «любовь» и «грусть») и Сонг (Song — переводится как «праведный гнев»). Подобно гневу, Song Считается неприятной эмоцией, которую испытывают в ситуации несправедливости по отношению к себе или к другим» (с. 156). Но в отличие от гнева, Song, Пожалуй, не является чем-то, что неприятно человеку лично, а скорее тем, что осуждается в социальном плане. Существуют другие слова, которые относятся к формам гнева, но они явно отличаются от «гнева, который является справедливым негодованием или праведным гневом, и лишь этот гнев может быть морально оправданным».
Возникает вопрос, действительно ли Лутц точно восприняла и понятно передала оценку эмоциональной жизни Ифалук Западному читателю. Так как в повторных этнографических исследованиях не удалось воспроизвести подобные результаты37. Если предположить, что Лутц представляет более или менее точную картину того, что означает Song, Возникает следующий вопрос: «Действительно ли это эмоциональное состоя-
37 См., например, Kloos, 1988; ср. также Russel, 1991.
Ние неизвестно в США или в других западных странах?». Можно сказать, что описание Song Напоминает негодование перед телевизионной камерой профсоюзного лидера, который с жаром осуждает недопустимо низкую заработную плату, предлагаемую дирекцией, и ясно дает понять, что подобное предложение нравственно и социально неприемлемо.
Вместо того чтобы представлять такие эмоциональные доказательства, необходимо систематически исследовать, можно ли в США или где-нибудь в другом месте найти различия, подобные полученным у Ифалук Или где-либо еще. Такое исследование провели Френк, Харви и Верден38. Следуя описанию Бедфорда39 пяти форм стыда в Китае, эти авторы написали разные сценарии, которые фиксировали эти различия, и подготовили шкалу показателей (например, чувство бессилия, собственного позора, желание спрятаться), по которой должны были оцениваться эти сценарии. Результаты выборки студентов из США показали, что первоначальное разделение на группы в значительной степени могло быть оправдано, исходя из предположения о том, что американцы так же осознают разновидности стыда, как и китайцы. Френк подчеркивает, что эти результаты не отражают возможные различия важности этих разновидностей стыда в повседневной жизни.
Особое значение, придаваемое СоциАльной Модели Эмоций, Как правило, не подразумевает полного отрицания биологических аспектов. Согласно Эве-риллу (1980), теории, которые кажутся несовместимыми, просто обращаются к различным аспектам одного и того же явления. В то же время, он утверждает,
38 См. Frank, Harvey & Verdun, 2000.
39 См. Bedford, 1994.
Что эмоции не биологические данности, а социальные модели. Для Эверилла эмоция является временной социальной ролью; такая роль подчиняется соответствующим правилам в форме норм и ожиданий относительно социального поведения. Событиям приписываются эмоционально-специфические значения, которые, по-видимому, отличаются в разных культурах. Основным направлением исследования является этнографическое описание40.
Центральным пунктом подобных описаний является значение характерных понятий для передачи эмоций. Они с трудом переводятся на другой язык и рассматриваются как термины, сформированные тем культурным контекстом, в котором они существуют. Song Является таким эмоциональным термином. Другим примером может быть термин народности Ллонготс На Филиппинах, Ли-Гет {//’Get), Который описал Росалдо41. Liget — это форма гнева, но охватывает также чувство горя и ассоциируется с практикой охоты за головами. Иногда имеется больше слов для части эмоциональной области, которую описывает единственный термин в английском языке. Хорошо известным примером служат несколько слов на яванском, для каждого из которых ближайшим переводом на английский язык был бы термин «стыд» {Shame)*2. В других случаях оказывается, что нет слова, соответствующего даже некоторым основным эмоциям, различаемым Экманом. Например, слово, обозначающее «грусть», судя по всему, на Таити отсутствует43.
Расселл (1991) представил итоговую таблицу с более чем двадцатью случая-
40 Ср. Heelas, 1986.
41 См. Rosaldo, 1980.
42 См. Geertz, 1961.
43 См. Levy, 1984.
Ми, где слово, обозначающее основную эмоцию, как оказалось, отсутствует в некоторых языках. Согласно Леви, сильное выделение эмоции равнозначно построению сложной познавательной структуры и дифференцированного набора терминов; это называется гипер-познанием (или сверхузнаванием). Аналогично этому, низкая различаемость может привести к гипо-узнанным (в недостаточной степени узнанным) эмоциям, для выражения которых можно ожидать использования немногих слов. В чем-то схожее предположение выдвигали Маркус и Китаяма (1994) вместе с понятием «сущностных культурных представлений», т. е. ключевых культурных понятий, в которых социализируются представители определенной культуры. Они влияют на способ, восприятия людьми себя и мира. Можно отметить, что такие различия напоминают о гипотезе Сепира-Уорфа, которая обсуждалась в предыдущей главе.
Вежбицкая44 отводила центральную роль языку. Так как при переводе слов с одного языка на другой могут возникать искажения, необходимо использовать метаязык, который формируется в результате кросс-лингвистического исследования. В любом языке есть слова, не имеющие аналогов в других языках, но есть также слова, которые имеют соответствующие значения во всех языках. Они относятся к универсальным человеческим понятиям и формируют основу для «непроизвольного и не этноцентрического метаязыка» (1999, с. 36). Данное общее ядро представлено в понятийных первоосновах и лексических универсалиях. Некоторые из этих первооснов относятся к эмоциям. Таким образом, в целом, никто не сомневается в универсальности эмоций, но их необходимо концептуализировать по оп-
44 См. Wierzbicka, 1994, 1998, 1999.
Ределенным темам, которые связаны с когнитивными сценариями, лежащими в основе эмоциональных понятий группы. Семантический анализ должен проводить различие между независимыми от контекста инвариантами и контекстными интерпретациями. Например, улыбка имеет инвариантное ключевое значение «я чувствую себя сейчас великолепно».
В отношении эмоциональных универсалий Вежбицкая (1999) делает несколько следующих предположений. Во всех языках есть слово «чувствовать», и некоторые чувства описываются либо как хорошие или плохие. Есть выражения лица, которые во всех группах связаны с хорошими или плохими чувствами. Все языки имеют слова, которые соединяют чувства с определенными мыслями, например, «мысль о том, что со мной может случиться нечто плохое» частично совпадает с английским словом «бояться», а мысль «я хочу сделать хоть что-то!» имеет значение, близкое слову «злой». Кроме того, когнитивные сценарии эмоций указывают на социальные и моральные проблемы и на межличностные взаимодействия. Этих немногих комментариев достаточно, чтобы проиллюстрировать, что сущность эмоций находится в мышлении и языке.
В исследованиях значения эмоциональных слов в определенных языках Вежбицкая (например, 1998) представляет разработанные сложные описания культурной включенности и специфичности значения. Примером является значение слова Angst (боязнь) в немецком языке, которое отличается от слова Furcht (страх). В противоположность слову Furcht, Которое имеет дополнение (бояться чего-либо), Angst Является боязнью без объекта страха; это часто употребляемый и выразительный термин на немецком языке. Он представляет
Основную эмоцию, корни которой, как считают, восходят к работам богослова шестнадцатого столетия Мартина Лютера, который, как и многие из его современников, боролся с неопределенностью жизни здесь и жизни после смерти.
Но каждый может убедиться, что упоминавшиеся культурные разъяснения подтверждают вывод о том, что Angst В Германии является продуктом культуры и существенно отличается от боязни как основной эмоции в других обществах. Разумеется, это не было систематически продемонстрировано путем сравнения состояния чувств немцев и других языковых групп. Основной вывод сделали Фрийда, Меркем, Сато и Вире45: «можно предположить, что существуют слова («эмоциональные слова»), которые диктуют, как рассматривать вещи; или же можно предположить, что существуют вещи (эмоции), которым даны названия и, таким образом, они обладают словами, присвоенными им». Можно сказать, что такие авторы, как Экман, хотят использовать кросс-культурное доказательство, чтобы подтвердить различия между основными эмоциями, которые, как считается, основаны на внутренних состояниях личности. А такие авторы, как Лутц (1988) и Веж-бицкая (1999), усматривают сущность человеческих эмоций не в неотъемлемых характеристиках человеческого организма, а в культурных процессах социального конструирования, языка и познания.